Ната Жижченко — пример того, как важны корни, как-то, чем человек дышал и что впитывал в детстве, навсегда остается с ним. Дедушка Наты изготавливал народные инструменты и даже реставрировал торбан (разновидность кобзы), который принадлежал Тарасу Шевченко, а она — с детства бывала в его мастерской. Неудивительно, что в ее музыке украинский фолк так органично и утонченно сочетается с электроникой.
Насильно привить любовь нельзя, можно заинтересовать, а для этого нужен правильный подход. Другими словами, нужно знать контекст того, чем занимаешься. Если, например, говорить о народной музыке — надо устроить небольшой экскурс в историю: откуда она произросла, что она значит — хотя бы поверхностно. Часто в народных коллективах поют колядки, в которых есть слова, значение которых не все понимают. И никто же не объясняет, какой в них символизм и семиотика… Хочется, чтобы образование было комплексным, хотя бы поверхностно, а не выдернутым — цветок без корней увядает.— Проект ONUKA получил название благодаря вашему дедушке — которому, как вы сказали, идейно посвящено ваше творчество. То, как он открыл вам мир музыки, — это пример правильного подхода? — Все было очень пропитано музыкой, она звучала постоянно. Я часто бывала в его мастерской, где он изготавливал музыкальные инструменты, я до сих пор помню этот запах древесины. Он мне много рассказывал об инструментах, а каждое утро начинал с того, что играл на сопилке в саду. Это все было очень непринужденно — у меня не было никакого сдвига, что, мол, пойду заниматься, буду сидеть часами играть! Нет, это все было очень легко.
Отец Наты — один из ликвидаторов трагедии на ЧАЭС. Возможно, именно поэтому мини-альбом VIDLIK, который она выпустила в прошлом году, полностью посвящен этой теме, а в песне «1986» использованы записи переговоров диспетчеров пожарных частей в день аварии. Газета «Сегодня» и Liferead. media пообщались с Натой накануне большого концерта с Национальным оркестром народных инструментов и узнала, как проходит подготовка к выступлению.— Ната, 6 апреля у вас будет концерт с Национальным Академическим Оркестром народных инструментов (НАОНИ). Как репетируете? Насколько народникам сложно адаптироваться под электронное звучание? — Обычно мы репетируем в их помещении — это такое советское, официальное административное здание, в котором также размещаются ансамбль имени Вирского и другие коллективы — мастодонты украинской культуры. Мы приходим к ним на репетицию, как правило, вместе с Евгением Филатовым (супруг артистки, соавтор проекта. — Авт.). Следим, как они исполняют свои партии, насколько это соответствует нашей задумке, ведем какие-то переговоры с дирижером: отрабатываем отдельные фрагменты, треки, а потом делаем генеральный прогон — со всей техникой и метрономом, который подается в наушники в уши.
— В одном интервью на вопрос, какой у вас «персональный секрет успеха», вы ответили, что сейчас об этом говорить рано и вас нужно спросить об этом, когда вам будет 60. А вы задумывались, какой будете в 60? — Мне почему-то кажется, что я не доживу до 60 (улыбается). Что могу сказать об успехе — общей какой-то формулы нет. Нельзя написать вторую успешную песню по шаблону первой, создать вторую группу по концепции первой. Можно вдолбить такие продукты в голову: вторичные песни вторичных групп, запихнуть их в ротации на радио и ТВ, все будут знать их наизусть, но тут же забудут, как только это все пропадет из вида. Нет никаких формул, рецептов, есть, разве что, судьба, звезды и знаки.