Отец Пелагии в Арзамасе купцом был, имел кожевенный завод. Семья жила богато. Но он умер вскоре. Вдова с тремя сиротами вышла за купца Королева, который невзлюбил детей. Маленькая Пелагия даже мечтала сбежать. Как-то, заболев, она «из редко умного ребенка вдруг сделалась глупенькой. Уговаривали ее и срамили, даже и били, но ничто не помогало, так и бросили».Красавица «дурила» в браке, не желая быть замужем
Она выросла стройной, высокой, красивой, и мать, как только ей исполнилось 16, постаралась выдать замуж «дурочку». Жених, мещанин Сергей Серебренников, пришел на смотрины с крестной. Пелагия, чтобы оттолкнуть его, стала дурить. Но жених, видевший ее притворство, решил все же жениться.После свадьбы поехали они с мужем и матерью в Саровскую пустынь. Отец Серафим шесть часов беседовал с Пелагией. Передал ей четки и проводил: «Будешь свет миру, и многие тобою спасутся!». И после ее отъезда сказал: «Эта женщина будет великий светильник!».
С каждым днем Пелагия стала все более «терять» рассудок. Бывало, наденет самое дорогое платье, шаль, а голову обернет грязной тряпкой и пойдет или в церковь или на гулянье, где много народу, чтобы ее все высмеивали.
И зажила «безумная Палага», как называли ее в Дивееве, своей юродивой жизнью, сурово измождая себя. Питалась только хлебом и водой. Никогда ничего ни у кого не брала; круглый год ходила босиком, не мылась, не стригла ногтей; спала на полу на войлочной подстилке. Но прозорливостью она спасала многих. И «безумством» изживала в себе гордыню.
Особенным расположением Пелагии Дивеевской пользовался художник Михаил Петров. Свое первое посещение блаженной он описывал так. «Когда вошел в ее келью, меня поразила обстановка: на полу на войлоке сидела старая, скорченная и грязная женщина, с огромными ногтями на руках и босых ногах. Спустя месяц она по приходе моем встала и выпрямилась предо мной во весь рост. Это была женщина красиво сложенная, с необыкновенно живыми блестящими глазами. Постояв предо мною, она начала бегать по комнате и хохотать, затем подбежала и ударила по плечу, сказав: „Ну, что?“. У меня давно болела рука от паралича, но после этого ударения Пелагии Ивановны боль в ней прошла. На меня напал панический страх, и я ничего не мог сказать; молчал и весь трясся от испуга. Она начала рассказывать мне всю мою жизнь с такими подробностями, о которых никто не знал, и даже рассказала содержание письма, которое я в этот день послал в Петербург. Это меня так поразило, что у меня волосы стали дыбом, и я невольно упал пред ней на колени и поцеловал ее руку. И с этого разу стал я усердным ее посетителем и почитателем. Она меня вытащила со дна ада».
Однажды сказала Пелагия келейнице: «Был у меня батюшка Серафим, велел молчать и находиться более в келье, чем на дворе». И блаженная все больше в келье сидела. Почти всегда в руках были цветы. В наши дни матушка Пелагия Дивеевская помогает приходящим к ней.
